Итак, наступил последний час этого конгресса. И почти всё, что нам осталось по программе кроме этой лекции, - это банкет сегодня вечером. Но нам уже дала очень, очень хороший концерт группа «Джувенайл сикс плюс уан», которая играла замечательную музыку в духе диксиленда.
Вы хотели бы встретиться с этими ребятами?
Хорошо. Спасибо, спасибо.
Чуть позже этим летом вся группа, я думаю, придёт в академию на курс «Саентолог-стажёр Хаббарда», и мы научим их проводить групповой процессинг в Тоне 40.
Вы понимаете, теоретически, если каждый из них научится превосходно управлять в Тоне 40 целой аудиторий, - успех им обеспечен. Но это эксперимент, и я думаю, что он будет очень ценным.
Я совершенно не удивлюсь... Прямо сейчас эти ребята, безусловно, дают сто очков вперёд некоторым другим группам. Меня несколько удивляет, что они ещё не появились в шоу Стива Аллена или в чём-то подобном. Но я ясно вижу, что это произойдёт в будущем. У меня тут есть абсолютно надёжный хрустальный шар. Вы видите этот хрустальный шар? Посмотрите на него. Хорошо. Пфф.
Ну ладно. Теперь вы знаете всё, что только можно знать, так что мне нет смысла говорить с вами о чём-то ещё.
Вероятно, это последний наш конгресс, вы знаете? Ведь на этом конгрессе мы в действительности растратили весь наш капитал. У нас больше не осталось абсолютно никаких данных, которые нужно разъяснять, и сейчас любой может следовать простым указаниям.
Конечно, остаётся один небольшой момент - диагноз; небольшой момент - диагноз. Это вовсе никакой не диагноз. Ползание по реактивному банку вошло в моду.
Ну хорошо, мне больше нечего вам рассказывать о клировании, о Е-метрах, о состояниях кейса, об организациях и о чём-то ещё. Вот так всё и происходит, когда мы приближаемся к абсолютной победе, вы понимаете? Вы просто движетесь вверх и вверх.
Есть ли что-то особенное, о чём вы хотели бы услышать?
Что?
ОТ! Ну, об этом речь пойдёт на 20-м ППК.
Да уж, вы попались. Я так и задумывал.
Факт состоит просто в том... как может легко увидеть любой дурак... ОТ - это просто ИЛ, которая получила образование. Это фразочка со дна шкалы от «Знать» до «Тайны».
Дефиниция оперирующего тэтана: тот, кто может быть причиной, 3 готов быть причиной и может быть причиной над жизнью, материей, энергией, пространством и временем.
И вот что забавно: если вы будете следовать этой дефиниции, вы получите по крайней мере клира. Клир - это абсолютное состояние, но так уж случилось, что это лишь промежуточный шаг на пути к ОТ; под ОТ мы подразумеваем оперирующего тэтана (простите, Ты-тана).
Оперирующий тэтан - это просто тэтан, который может действовать как тэтан без помощи тел, не нуждаясь в телах и так далее. Это не обязательно подразумевает, что он будет звенеть цепями и всё в таком роде, хотя и такое возможно.
Я помню, давным-давно, где-то в 1632 году, я владел замком, и у меня возникли трудности с агентами по недвижимости, так что я позвенел цепями, но... Но это другая история.
Так вот, основное, с чем вы столкнётесь, задавая вопросы о клирах: есть такая штука, как «исходная личность», и она описана в первой книге - «Дианетика: современная наука душевного здоровья». Там говорится об ИЛ... говорится, что у людей есть ИЛ, у них есть исходная личность. Эта штука, исходная личность, действительно существует; это и правда личность. Это человек; это индивидуальность, это идентность.
Так вот, людей вынуждают отказаться от исходной личности очень простым способом. Другой шаблон - какая-то личность - раздавливает человека настолько, что его собственная ИЛ превращается в ничто, и он перенимает характерные черты другого существа.
Это совершенно непостижимо: наблюдать, как последний, бэй- сик-вэйланс снимается с исходной личности. Это поразительно.
Ведь когда этот вэйланс снят наполовину, убран наполовину, - у человека рестимулируется чувство ничтожности и глупости, которое было у него прямо перед тем, как он оказался полностью раздавлен.
И если вы в этот момент спросите человека, кем он был или кто он, он ответит: «Я лишь ничто».
На самом деле вы говорите некоторым людям: «Будьте в метре позади своей головы». А теперь спросите: «Кто вы и что вы?»
Он ответит: «Я - лишь ничто. Я - маленький, бедненький. Я лишь... (Всхлип.) У меня нет никакого тела. У меня нет никакой идентности, я не могу ничего делать. Я просто маленький беспризорный тэтан».
Вот как он себя чувствует. Почему? Ну, он только что вышел из тела. До этого он полагался на выражение лица. Он полагался на позу. Он полагался на то и это. Он полагался на тон голоса. Он полагался на родословную, генеалогию, характерные признаки, полицейское досье. Он полагался на эти вещи - они создавали для него личность; и когда он внезапно лишился всего этого... обнажённый, можно сказать... нагой тэтан...
Между прочим, некоторые люди, которым трудно экстериори- зироваться, боятся ещё и того, что кто-то увидит их наготу. Это так, к слову пришлось.
Когда человек впервые сталкивается со свободой, он сначала чувствует, что он ничто, у него отсутствуют характерные признаки, он никем не является. И его первое стремление - найти какую-то другую личность, которую он может принять искусственным путём, точно так же, как он принял ту личность, от которой вы его только что избавили.
Так что ни в коем случае не стирайте вэйланс наполовину - преклир быстренько оглядится по сторонам и найдёт себе другой. Но вот чего он не знает: у него уже есть вэйланс! Это он сам!
Люди начинают увлекаться равенством. Равенство. Клянусь, Том Джефферсон перевернулся бы в гробу. Равенство: всё равно всему, равно, равно, равно, равно. Полное отождествление. И если вы совершенно спятили, то вы совершенно равны.
Даже тэтаны не равны друг другу. Насколько можно видеть, они не равны. Но где-то на дне болота или где-то на полпути из вэйланса кто-то скажет: «Ну, тэтан - это просто тэтан, у него нет никаких характерных признаков, он никто» и «Где другое тело?».
Так что когда человек экстериоризируется в момент смерти, его первый импульс - пойти и найти другое тело, вот почему он продолжает двигаться в том же направлении. Вы это понимаете?
Он страстно стремится обзавестись новой идентностыо, потому что он нисколько не доверяет своей собственной идентности.
Время от времени кто-то мечтает: «Хотел бы я найти самого себя» или «Хотел бы я быть самим собой» - но никто не говорит ему, как это сделать. Ему просто говорят: «Ну, давай, будь собой». Вы понимаете?
Так что он раздумывает: «Быть собой. Пожалуй, это значит быть таким, как отец. Нет, я лучше буду таким, как мать. Нет, на самом деле лучше быть таким, как инструктор по строевой подготовке».
Он ищет какую-то сильную личность, а не себя самого. И первоначальное побуждение, лежащее в основе вэйлансов - это не идентность, не бытийность, не личность. Это расчёт, известный как замешательство и стабильное данное.
У тэтана, по сути, отсутствует движение. И когда он начинает конфронтировать движение, он предпочитает этого не делать. И так продолжается на протяжении всего его существования, пока он не излечивается от этого или пока не становится настолько терпимым к движению, что полностью попадает под его контроль.
Беззаконие в обществе основано на нетерпимости к насилию. Законность означает, что люди не переносят насилия! Человек соблюдает законы, потому что он не переносит насилия; так что ему лучше быть хорошим, а иначе ему придётся столкнуться с насилием.
Все нации Земли, все полицейские силы, судьи, боссы, надсмотрщики с кнутами, - все они с незапамятных времён используют этот механизм: правление с помощью насилия. Человек не переносит движение, замешательство - всё это считается очень плохим... поэтому он отшатывается от насилия. И его уверяют в том, что насилие означает невозможность выживать. Следовательно, ему необходимо избегать насилия. Он не должен конфронтировать насилие.
И вы видите, как он отступает всё дальше, дальше и дальше от насилия, он не конфронтирует движение, - пока не становится некуда отступать; тогда он становится воплощением насилия, и его выбирают начальником полиции.
В этой вселенной, в этой нации, в это время владычествует насилие! Угроза насилия.
Вы спросите, почему спокойный, миролюбивый народ, такой как мексиканцы, терпит ужасное притворство политиков, терпит чудовищный бандитизм в своей стране? Только очень мирные люди, после того как их усиленно заставляли быть хорошими, в конце концов приходят к тому, что ими правит лишь насилие.
Насилие в наше время великий руководящий принцип этой вселенной.
Всё, что вам нужно, чтобы быть полностью свободным, - это совершенно терпимо относиться к применению насилия против вас и ваших вещей; настолько терпимо, что это насилие не будет иметь никакого эффекта. Вы, должно быть, когда-то согласились с тем, что над вами будет властвовать насилие. Если вы избавитесь от этого расчёта, вы станете свободным.
Доброта, которая основана на страхе, есть зло; она будет проявляться в виде скрытой враждебности и разрушения. Истинная доброта находится где-то на уровне истинной потенциальной свободы; а свобода целиком и полностью зависит от терпимого отношения к насилию.
Понимаете ли вы, что та вещь, которую называют водородной бомбой, сулит лишь одно?.. Она не сулит справедливых законов, хороших школ или чего угодно ещё. Она несёт лишь насильственное стирание всего и вся с лица Земли. Но основным фактором бомбы является опасность... смертельная опасность.
Рано или поздно жестокость и насилие терпят поражение, потому что в действительности тэтану необходимо соглашаться с тем, чтобы над ним властвовало насилие. И в один прекрасный день, когда он перестанет соглашаться, оно внезапно и необъяснимо перестанет давать эффект. И вы получите такую странность: человек станет слишком буйным, чтобы чем-то командовать или чтобы ему можно было подчиняться. И тогда вы получите нечто невероятное. Человек говорит: « Ну и к чёрту. Хмм. Всё, что я могу сделать, - это умереть». И он просто ставит точку.
Конечно, таков девиз всех бунтовщиков: «Всё, что я могу сделать, - это умереть». Бунтовщику не нужно даже платить налоги. Единственное, что он на самом деле может сделать, это умереть - вот что он говорит. Точнее, если у него есть тело, он умрёт. Ладно.
Тэтану можно внушить это ошибочное представление, ведь тэтану не нужно даже умирать. На самом деле он не может умереть. Не то чтобы он изо всех сил пытался найти «небесный пирог» и бессмертие. Он вовсе не ищет этого.
Клянусь, огромному множеству тэтанов жутко надоело бессмертие. Один великий греческий драматург как-то написал пьесу о молодом человеке, который дожил до тысячи лет, оставаясь вечно молодым. Все его друзья состарились и умерли; и в конце пьесы он умоляет богов убить его. Точно так же, как некоторые люди умоляют вас казнить их, когда заявляют, что хотят получить одитинг. Они жутко сердятся на вас за то, что вы их не казните.
Однажды... однажды вы примете на работу кого-то, кто желает работать у вас лишь потому, что выбрал вас в качестве палача. Он приходит и говорит:
А вы говорите:
А через некоторое время он роняет лучшую фарфоровую вазу на дорожку позади дома, понимаете? И говорит:
После того как он поджигает дом и сбегает с горничной или что-то в этом роде, вы в конце концов оказываетесь в таком умонастроении, когда полагаете, что его стоит пристрелить, вы решаете это сделать. Ему надоели те обстоятельства, в которых он постоянно оказывается, и, не зная никакого другого способа их изменить, он соглашается умереть. Потом он соглашается потерять всю свою память, он соглашается на всевозможные вещи; происходит эта невероятная штука - он существует вечно. Жизнь продолжается, в то время как он пытается вычеркнуть из своей жизни тот факт, что он жил раньше. Он пытается сделать это настолько сильно, что почти единственное, что не так с человеком, - это то, что он отказывается от ответственности за то, что он жил раньше в других местах и в других условиях.
Так вот, человек, который больше не боится насилия, очень опасен для той страны или той группы, порядок и дисциплина в которых полностью зависят от насилия.
Вы и я знаем... и поверьте мне, в этом убеждении мы совершенно одиноки... мы знаем, что насилие в конечном счёте ни к чему не приводит, когда вы применяете его к людям или к животным; насилие никогда не даёт долговременных результатов.
Прочной дисциплины, устойчивых достижений и так далее добиваются благодаря аффинити, реальности и общению. Контролировать можно с помощью АРО, но не с помощью насилия!
Насилие - это последнее средство, к которому прибегают невежды.
Когда человек становится полным следствием насилия, он не может конфронтировать никакое движение поблизости от себя, и так возникают нервозность, беспокойство и все другие состояния, которые люди описывали как заболевания... душевные заболевания. Это самая смешная фраза, которую я слышал, - «душевное заболевание». Какими ещё могут быть заболевания?
Финальный, последний шаг - абсолютное сопротивление насилию. Это абсолютное неподатливое сопротивление; это сопротивление всему и вся. Такое сопротивление - это нечто вроде могилы для живых; в этой могиле большинство людей и проводят свою жизнь.
Однако насилие может заходить далеко, слишком далеко. И когда насилие заходит слишком далеко, оно нередко оборачивается против того, кто его применяет.
Мы открываем окно своего дома и выглядываем на улицу; мы видим, как человек бросает консервные банки или что-то такое в сточную канаву, они издают оглушительный грохот, и он кричит, шумит и так далее. Мы говорим: «Ну ладно, он скоро уйдёт». Мы не уделяем ему особого внимания - мы идём мимо него по улице. Нас это не особо волнует. Но мы слышим создаваемый им шум ещё какое-то время, мы слышим, что теперь он поминает наше имя всуе, а потом он достаёт из кармана пистолет и начинает проделывать дырки в нашем доме.
Разумеется, к тому времени мы говорим что-то вроде: «Ну знаешь, хорошего понемножку». Берём старое кремнёвое ружьё «Браун Бесс» или нечто подобное и сносим его глупую голову. Насилие порождает насилие.
Наступает момент, когда робкий, застенчивый, законопослушный человек, который ни на миллиметр не отступает от социальных кодексов и моральных норм, - он обнажает клыки и нападает на того, чьё насилие переходит все границы. Так что насилие - это не что-то спокойное и приятное. Насилие таит в себе смертельную опасность для того, кто его применяет.
Я помню, как однажды ко мне явился пьяный матрос, когда корабль стоял у причала. Он явился ко мне, он был пьян. Он только что избил вахтенного у трапа. Он буйствовал! Он был очень, очень буйным; он стремился только к насилию.
Он ввалился в штурманскую рубку, где стоял я; у меня в ящике стола лежал кольт 45-го калибра, я достал его, но не стал выставлять перед собой, а просто засунул за пояс сзади.
Тот матрос видел перед собой какое-то туманное пятно. Он не мог понять, кто или что перед ним. И он замахнулся кулаком. Я не стал уклоняться. На самом деле я ждал - я собирался перехватить его руку, когда она будет двигаться мимо меня. Но моё состояние ума можно было описать лишь как лёгкую озадаченность - я пытался разобраться в ситуации: как бы нам перенаправить этого парня? И по всей видимости, это ошарашило его. Он никого и ничего не узнавал, однако кто-то стоял неподвижно и никак не реагировал на его насилие - хотя должен был реагировать.
И внезапно он почему-то решил, что он в опасности! Вы никогда не видели, чтобы кто-то сломался, выдохся и ретировался так быстро. Но я ничего ему не говорил. Тут не было никакой магии или чего-то в этом роде. Просто он тем или иным образом осознал, что его насилие перешло все границы - так что он наказал сам себя, оказавшись раздавленным чуть ли не в лепёшку. Понимаете?
Так что мы получаем примерно такую картину. Мы можем представить себе государство, которое использует водородные бомбы или что-то в этом роде против другого государства, а потом делает разворот на 180 градусов и расстреливает всех своих граждан! Или же правительство этого государства внезапно разваливается и исчезает. Вы понимаете, они всё бомбят - и внезапно вы не можете найти никого из правительства! Все эти люди дали дёру.
Вы смотрите на то место, где находился армейский пост, и видите, что все солдаты побросали свои ружья. Когда используются хаос и насилие, происходят потрясающие вещи, потому что хаос и насилие ведут к хаосу. А хаос - это потрясающая штука. Это полная противоположность организованности. Хаос совершенно непредсказуем по своим последствиям.
Угрозы чудовищного насилия над всем современным миром, которую содержит в себе водородная бомба, - этой угрозы уже самой по себе достаточно для того, чтобы дестабилизировать правительства, неважно, применяется бомба или нет. Дело просто в количестве насилия.
Современные законы основаны на идее, будто всем правит насилие. Люди подчиняются, когда им грозят насилием. Вот это идиотское правило: если у вас будет достаточно хаоса, то у вас будет порядок.
Задумайтесь об этом на мгновение. Разве это не глупо? Если у вас будет достаточно хаоса, у вас будет порядок.
Если вы достаточно грубо пригрозите кого-то убить, он подчинится.
Но иногда он не подчиняется; точнее, по бо'лыпей части не подчиняется. Насилие, определённо, так и не разрешило проблему преступности в мире, не так ли? Наличие полиции, готовой применить и применяющей насилие, и так далее, - на самом деле не решает проблему.
В таком случае необходимо искать какие-то другие средства; необходимо лучше понимать предмет, называемый человеческим поведением.
У нас есть мир и вселенная, которые, по всей видимости, подчиняются определённым правилам и законам, но которые, по всей видимости, не могут управлять сами собой. Можно видеть, что они не в состоянии поддерживать внутри себя порядок, поскольку время от времени они разрушают себя с помощью насилия.
Так вот, время от времени я возвращался к работе над исследовательским проектом: оптировать кого-нибудь, прося его создавать насилие. Но это вовсе не приводит к клированию; никакого реального клирования не происходит. Это очень ограниченный процесс.
Человек находится в замешательстве, так что вы просите: «Смокапьте замешательство». Так вот, этот процесс... я могу сообщить вам о нём то, что это ограниченный процесс. Он даёт результаты в течение некоторого времени, а потом он оборачивается вспять: мокапя замешательство, вы получаете лишь замешательство, и преклир катится вниз, а не поднимается вверх.
Что это означает? Это означает, что насилие, хаос, турбулентность... как ни странно, ничто из этого даже не становится автоматизмом. Как ни странно, тэтану необязательно иметь все эти штуки.
По всей видимости, тэтан может сознательно контролировать (без ухудшения способности делать это) упорядоченное и непрерывное продвижение чего угодно через любое количество насилия, если он просто игнорирует насилие! Человек должен согласиться быть неконтролируемым, прежде чем его можно сделать неконтролируемым.
Человек, находящийся посреди хаоса, вполне может выполнить упорядоченную серию движений и продолжать выполнять эту упорядоченную серию движений. Одно лишь присутствие насилия или шума не означает, что он не должен действовать упорядоченно. Это не помешает его упорядоченности.
Другими словами, вы можете создавать бесконечное количество упорядоченности - и у вас будет способность создавать бесконечное количество упорядоченности.
Но по всей видимости, всё организовано так, что вы можете создать лишь немного насилия, прежде чем вас собьёт с ног.
Разве это не интересно? Тэтан - существо, которому свойственен порядок, а насилие - результат пренебрежения.
Тэтан лучше всего действует на основе стабильных данных, контроля, на основе позитивного начала, позитивного изменения и позитивной остановки. Он лучше всего действует в организованной системе, где у него есть способность начинать, изменять и останавливать и где у него есть ещё одна способность: быть начатым, изменённым и остановленным в рамках этой организованной системы. И пока всем этим началам, изменениям и остановкам свойственна упорядоченность - всем этим движениям... пока упорядоченность продолжает существовать, ничто не уменьшается, не изнашивается, не стачивается и так далее.
Именно когда появляется фактор насилия, начинаются неприятности. Но что это за фактор насилия? Это просто пренебрегаемые движения того или иного рода, которые кто-то счёл плохими. Эти движения плохие, следовательно от них необходимо отдаляться - таким образом, он подчиняется хаотичности; он подчиняется хаосу, а не упорядоченности.
Я могу заверить вас в том, что вы можете... вы можете играть и играть на трубе упорядоченным образом в совершенно оглушительном, неимоверно хаотичном танцевальном зале - и ни разу ни столкнуться с беспорядочностью этого шума. Вы не потеряли бы присутствие духа благодаря тому, что просто играли бы на трубе, вы понимаете? Если бы вы играли на упорядоченной трубе и знали своё дело, вы бы контролировали трубу, вы бы на ней играли. И вы могли бы не обращать внимание на то обстоятельство, являетесь ли вы причиной над насилием и неистовством или нет.
Это одна из интереснейших дыр в общей схеме.
Вам, конечно, необходимо продолжать контролировать действия по контролю и быть над ними причиной. Но нас не заботит, контролируете ли вы насилие.
Насилие - это состояние ума, состояние бытийности, состояние мыслезаключений. Так что, допустим, восемнадцать тысяч тонн пыли взлетают в воздух и рассеиваются над всем местным населением. Ну, это своего рода насилие; эта пыль взлетает, она всем мешает и так далее. И необязательно верно, что её необходимо убрать. Если бы вы не думали, что пыль - это плохо, то, вероятно, на вас она и не попала бы.
Вам необходимо лично встретить любую частицу, которая может вас атаковать. Вам необходимо решить, что вы будете находиться в определённом месте, прежде чем вас могут застрелить.
С несчастными случаями связаны невероятные странности... невероятные странности. Человек присутствовал до и после несчастного случая, но не присутствовал в сам этот момент - и не пострадал.
Время от времени какой-то город подвергается бомбёжке. Кто-то решает сделать мир безопасным местом для фашизма, безопасным местом для коммунизма, безопасным местом для демократии, безопасным местом для кого-то - сделать это с помощью насилия. И это самое небезопасное действие, какое только можно себе представить.
Насилие определяется как неконтролируемая турбулентность. Ну я не знаю. Вам такое нужно? Мне - нет. Но кто сказал, что вы не можете контролировать турбулентность? Я такого не говорил. Кто сказал, что турбулентность обязана существовать? Кто определяет ту или иную серию движений как «турбулентность»? Мы можем задать всевозможные интересные вопросы в связи с насилием.
Если вы хотите сделать всех людей свободными, необходимо изменить их точку зрения на то, чему они должны подчиняться. И если человеку нужно подчиняться здравому смыслу, хорошему контролю, порядку, он будет и дальше оставаться свободным.
Но если ему постоянно внушают идею о том, что он должен подчиняться насилию, он снова станет очень несвободным.
Это очень, очень интересно. Это философия, которая, можно сказать, выходит за рамки понимания... Вы говорите человеку, который идёт по улице: «Если кто-то стреляет в вас и грозит, что, если вы не сделаете то-то и то-то, он убьёт вас... не по этой ли причине вы соблюдаете законы? Не по этой ли причине вы подчиняетесь приказам полиции и так далее?»
Он ответит: «Ну да, если вы не будете им подчиняться, они наверняка погубят вас».
Так вот, если он добропорядочный гражданин, то он, вероятно, скажет вам... после того как он как следует это обдумает и вы вступите с ним в двустороннее общение, - он в конце концов обнаружит, что принцип его действий совсем не такой. Он полагает, что для третьей динамики должны существовать порядок, законность и правила. Он полагает, что в обществе должен быть порядок. Вот что он полагает. И он соглашается позволять полиции принимать участие в поддержании такого порядка. А следовательно, он соглашается на то, что, по утверждениям полиции, является наведением порядка с помощью насилия. Вы понимаете? Вот такой круг.
Вы могли бы просто без него обойтись. Добропорядочный гражданин на самом деле соглашается с существованием полиции, потому что он считает, что в обществе должен быть порядок. Так вот, если бы он просто продолжал считать, что в обществе должен быть порядок, то ничего больше и не понадобилось бы. Я имею в виду, для чего ещё нужны полицейские? Понимаете? Это очень опасная философия.
Если эта философия заходит очень далеко, то можно сказать: «Любая страна и любое правительство, которые существуют за счёт угрозы насилия и которые не применяют здравый смысл, не только обречены на неудачу, но обречены также забрать с собой в могилу всех тех, кто соглашался с этим насилием».
Примером может послужить то ужасающее разрушение, которое происходило в период с 1933 по 1945 год; и в этой комнате сидит немало парней, которым, к сожалению, в те годы пришлось применять контрнасилие. Но я думаю, что, если бы все мы объединились и договорились, мы вероятно, смогли бы взять верх, не применяя никакого контрнасилия!
Там был один парень по фамилии Шикльгрубер. Когда-то он был капралом... какой-то капитан был пьян и подписал не тот приказ... это был высший ранг в этой нации. Он решил, что просто пробудив у подростков стремление к насилию и используя преступное насилие против общества в целом, разрушая большинство производящих и несущих культуру элементов общества, он мог заполучить Землю для себя и своих друзей.
На каждом шагу его карьеры мы видим, как он должен был использовать здравый смысл, а вместо этого использовал насилие.
Прежде чем он начал войну, немецкая система шпионажа, зарождавшаяся монополия Германии на производство химических препаратов и на другие сферы, общее производство страны, - всё это обеспечивало Германии ведущее место в мире. Но я думаю, он был неспособен принять это. Он использовал насилие. И не успели вы оглянуться, как он развязал войну. Такие действия всегда глупы.
Я думаю, он начал войну потому, что все его генералы, адмиралы и так далее говорили ему, что войска ещё не готовы. И он решил: «Ого! Это будет хаос так хаос! О-го-го!»
Как раз перед тем, как он должен был получить из России ресурсы самого стратегического характера, он на неё напал! Даже не разгрузив поезда!
Хуже того, когда ему следовало изо всех сил объединять «дер крепость амф Еврупф», этот идиот напал на Англию. А это было смертельно ещё задолго до Наполеона.
Последний раз Англия потерпела поражение, когда она согласилась с тем, чтобы над ней взяли верх. Она согласилась с нормандским завоеванием. Тогдашний король Англии назначил своим преемником Вильгельма Незаконнорождённого. Церковь позаботилась о том, чтобы в неё проникло огромное множество нормандских священников из Франции. Вся страна от края до края была готова к тому, чтобы стать нормандской. А потом кто-то пришёл и случайно начал битву при Гастингсе.
Я думаю, что важность битвы при Гастингсе лучше всего показывает случай, произошедший несколько лет назад: младшему офицеру британской армии было присвоено офицерское звание... кажется, его сделали лейтенантом или капитаном или кем-то в этом роде. И в документе стояла дата присвоения звания. Так вот, там была допущена опечатка: там говорилось, что звание было ему присвоено 19 ноября 1046 года. Он взглянул на это, рассказал об этом в столовой, показал это другим офицерам, и они здорово посмеялись. Они выставили очумевшему военному министерству счёт за невыплаченную зарплату.
Но показывая вам, почему Англии нужно было бы согласиться с поражением, прежде чем кто-то смог бы нанести ей поражение... Как вы думаете, что сделало военное министерство? Как следует всё обдумав и взвесив, этому офицеру написали ответ: согласно правилам британской армии, старший офицер среди выживших отвечает за все потери на поле битвы; следовательно, он отвечает за всех людей и лошадей, погибших в битве при Гастингсе в 1066 году, соответственно эта сумма была удержана из его зарплаты, и он остался должен министерству 6 фунтов: «Просьба уплатить», (смех)
Так вот, я недавно изучал, к чему ведёт насилие, и я обнаружил, что битва при Гастингсе в конце концов послужила определённой цели. Я был очень рад этому открытию.
Итак, мы подходим к настоящему времени и обнаруживаем, что мир, в котором мы живём, трепещет перед мыслью о том, что его раздавит супернасилие водородных бомб, атомных бомб и настроений генералов.
Я полагаю, всем нам приходится очень твёрдо соглашаться с тем, чтобы такое количество насилия воздействовало на нас и раздавливало нас. Я думаю, что достаточно всем нам перестать соглашаться с тем, чтобы это насилие наносило нам вред... и правительства, которые живут насилием, для насилия и благодаря насилию, исчезнут с лица Земли.
Это не революционная речь, вовсе нет. Это точная цитата из Хаббарда. (Смех.)
Итак, вот наш конгресс подходит к концу, и у нас не осталось ничего, кроме банкета - конечно, это тоже интересно. Я думаю, что на этом конгрессе я видел больше смышлёных и заинтересованных людей, чем на любом другом конгрессе. И на этом конгрессе мне почти не задавали глупых вопросов. В чём дело?
На самом деле все вопросы, которые были мне заданы, - все они были умными вопросами. Похоже, мы здесь пришли к единству взглядов по многим вещам. Да?
Что ж, когда я говорю «глупые вопросы», я, конечно, просто дурачусь. Человек, который задаёт вопрос, необязательно считает, что этот вопрос глупый, иначе он не стал бы его задавать - или стал бы?
Но вот в чём странность: похоже, даже когда мы говорим о сложностях... о невероятных сложностях, связанных с процессингом... И поверьте мне, эти сложности весьма велики. Если вы так не думаете, пройдите все ТУ, выполняя каждое достаточно долго, чтобы полностью овладеть им, а потом выполняйте ТУ достаточно долго, чтобы научиться делать все эти действия более или менее одновременно и обрести способность одитировать совершенно безупречно - не уставая, не скучая и не расстраиваясь... делая только это и ничего больше. Это довольно серьёзная задача.
Но я думаю, все осознают, что эта задача выполнима. И я думаю, что когда мы говорили о процедуре «Клир», мы говорили о самых серьёзных и глубоких процессах, которые используются в ней. Я думаю, что у нас больше не осталось никаких непонятных концептов - таких, передача которых требовала бы суперспециализированных знаний и способности замысловато выражаться.
Другими словами, истина оказывается простой, когда самые сложные процессы, которые приводят людей на самый высокий уровень кейса, легко достижимый в настоящее время, - клир... когда люди не отшатываются от них и не говорят: «Нет уж, это для меня слишком».
Конечно, одитор-старички так не сказали бы. Но в аудитории на этом конгрессе я видел и детей; когда я говорил о «Помощи», я сказал... «Помощь», «Разрушение» и так далее, - и эти дети, эти ребята говорили: «Угу. Ага».
Шаг VI - на нём они немного растерялись, но как только я начал говорить о том, что мы мокапим картинку, о том, какую мы даём команду одитинга, - а, это они поняли. Вот и всё. Вы улавливаете?
Когда мы достигли того, что люди так чётко понимают самые глубокие уровни наших технических знаний, пожалуй, мы снова можем сказать: любые два человека могут делать это, если знают как.
Я думаю, что одитинг не останется навсегда высокопрофессиональной деятельностью. Как я сказал вам в одной из предыдущих лекций, я не знаю, как человек может управлять «Дженерал электрик» (это компания), не будучи хорошим одитором. Я не знаю, как он может ей управлять. Конечно, человек может быть хорошим бухгалтером, не будучи хорошим одитором, и ему придётся ужасно трудно. (Плохая шутка.)
Но истина состоит в том, что я использую Саентологию на каждом шагу для решения проблем, с которыми я непосредственно сталкиваюсь, и даже имея дело с саентологами - что весьма и весьма примечательно. Вы бы подумали, что они видят всё это насквозь.
Несколько дней назад один человек пришёл ко мне и сказал: «Рон, я...» И должен признаться, время от времени я горжусь этим. Конечно, я первосвященник, и я исповедник для огромного множества людей. Я очень горжусь этим. Я рад, что они мне так доверяют.
Кто-то проскальзывает в мой офис... ему не следует там быть, это совершенно нестандартно, это неподходящее время дня, ему совершенно нечего там делать; но у него есть проблема, и он знает, что у него есть право прийти и поговорить со мной об этой проблеме. Я пытаюсь улизнуть, спрятаться за мусорной корзинкой, но вот он передо мной. Он тут как тут, и мы справляемся с ситуацией. Как правило, он очень этому радуется.
Но вот что чертовски досадно. Обычно разговор сводится к тому, что кто-то мне говорит: «У меня ужасные семейные неприятности. Происходит то, и происходит сё; как вы думаете, что я должен делать?»
О, в Кодексе одитора говорится: «Не высказывайте преклиру своих оценок». Я не связан этим Кодексом, когда я просто общаюсь с кем-то на личные темы. Я считаю, что человек всегда имеет право поступать так, как ему заблагорассудится, с членами своей семьи и тому подобное. Да, но я могу позволить себе разок-другой влезть с каким-нибудь безапелляционным советом, в особенности если меня начинает слегка раздражать тупость собеседника или что-то в этом роде, понимаете?
Мы достигаем единства взглядов и проблема в конце концов разрешается благодаря чему-то вроде: «Ну почему бы тебе не решить её на основе оптимального решения? Наибольшее число динамик. Наибольшее благо для наибольшего числа динамик». И мы раздумываем над этим какое-то время, мы придумываем, каким может быть это оптимальное решение - и человек уходит вполне довольным, потому что это правильное решение. А любое другое решение было бы менее правильным.
Вот что я нахожу всё более и более интересным: люди приходят ко мне, чтобы услышать то, что они уже знают... в особенности штатные сотрудники. Но, может быть, они просто хотят увидеть меня или услышать это от меня или что-то в этом роде.
Но примечательно... примечательно то, что проблемы, с которыми человек сталкивается в повседневном мире - в особенности в мире, где всё движется вперёд, где на людей давит бремя экономики, где личности сталкиваются и рассталкиваются, где вы разговариваете с реактивными банками, а не с людьми... вы говорите с кем-то, кто является «Роком». Вы говорите с «Роком», а не с человеком. И вы думаете: «Как я вообще конфронтировал всю эту жизнь до того, как узнал эти вещи?»
Я дам вам ответ: а вы и не конфронтировали.
И дальше возникает такой вопрос: необходимы ли вам готовность и способность конфронтировать всё на свете, каким бы жестоким, подлым, низким, грязным, порочным это ни было? Чтобы жить, необходимо ли бесконечно конфронтировать всё это - просто чтобы доказать, что вы на это способны? Что ж, боюсь, вы можете игнорировать насилие. Вам необязательно его конфронтировать. Ведь только так оно и становится насилием, болваны вы эдакие.
Это самый поразительный в мире фокус. Вы говорите кому-то: «Ну ты должен быть способен конфронтировать всё. И ты должен доказать мне, что ты это можешь! Так что давай, конфронтируй достаточно смертей и достаточно...»
Это не то же самое, чтобы иметь достаточно смертей. Некоторые люди испытывают жажду смерти. Ну, пойдите почитайте детектив или что-то подобное, понимаете?
Я, бывало, не читал детективы, а писал. Убью пятнадцать-шестнадцать человек в первых двух-трёх главах - и чувствую себя лучше. Это исправление обладания, а не выражение враждебности посредством абреакции. Просто исправление обладания - достаточно смертей. Вы убиваете кого-нибудь очень художественно, понимаете - изобилие цветистых выражений. О, это неплохо; это была хорошая, вполне приемлемая смерть. Ну ладно.
Но вам необязательно ходить, искать мёртвые тела и говорить: «Ну, оно мертво. Представляете?»... или находить сумасшедших, которые вякают: «Няяяуаххх» - заниматься психиатрией. Нет необходимости ходить и смотреть на достаточное количество всего этого.
Если только вы не испытываете ужасной нехватки смертей, зачем их конфронтировать? Если это что-то редкое и ценное, то, конечно, ходите и смотрите; но нет причин до конца жизни стоять столбом и наблюдать, подобно психотикам.
Свобода выбора в отношении того, что конфронтировать, может и не быть дорогой к свободе, но это определённо дорога к душевному спокойствию. Вам нет необходимости конфронтировать насилие, потому что насилие может оказать на вас воздействие только если вы будете его конфронтировать.
Самое ужасное, что вы можете сделать, когда кто-то на вас орёт, - это смотреть на его душевный покой. Попробуйте это как-нибудь. Обращайте внимание только на то, какой он мирный и спокойный. Вполне возможно, он впадёт в гипнотический транс, как если бы вы были змеёй. И, вполне возможно, он скажет... (Смех.)
Если вы очень беспокоитесь о том, что вашему телу причинит боль насилие, - именно это и произойдёт. Ведь вы с этим согласились. А что если вы не согласитесь? Когда тот матрос ввалился в штурманскую рубку, там не было вот чего: мне и в голову не пришло, что мне могут причинить боль. Мне не казалось, что это входит в игру, - и это не вошло в игру.
Игра такова, какой вы её делаете. И наверно, многим людям, которые ещё не стали клирами, нужно привыкнуть к тому, что они продолжают одержимо мокапить вещи, характер которых им не известен. Им нужновероятно, им нужно привыкнуть к этому, ведь, конечно, надежды нет.
Но как только ваше внимание больше не будет целиком и полностью поглощено незнанием чего-то неизвестного, из-за того что оно так или иначе непознаваемо, - ваше внимание перейдёт к более серьёзным вопросам, относящимся к более высоким динамикам, и вы начнёте смотреть по сторонам, и вам нужно будет принять решение относительно того, что именно вам нужно конфронтировать.
Ответ на этот вопрос - мудрость, которой я могу с вами поделиться. Вы должны конфронтировать то, что, как вы сами считаете, вы должны конфронтировать. Это одна из тех вещей, которые ужасно просты.
Пока вы остаётесь тем человеком, который принимает решение о том, конфронтировать или не конфронтировать, - всё в порядке. Вас ничто не принуждает конфронтировать. Вы конфронтируете не потому, что вы вынуждены.
Вы можете конфронтировать, чтобы доказать самому себе, что вы можете это конфронтировать. Да, вы можете это делать. Это вполне подходящая игра.
Но после того как вы узнали, что вы можете конфронтировать кого-то или что-то, и вполне убедительно продемонстрировали это самому себе, - в действительности нет смысла продолжать конфронтировать это ближайшие два-три миллиона лет (как делают люди) и называть это реактивным банком. Нет никакого смысла делать это.
Продолжая тему конфронтирования, хочу отметить, что мне очень, очень нравилось конфронтировать последние три дня таких близких по духу людей, такую приятную аудиторию.
Я думаю, у нас был совершенно замечательный конгресс. Я хочу сказать вам всем большое спасибо. Я благодарен вам за то, что вы пришли сюда. И счастливого клирования.
Большое спасибо.
Надеюсь, я увижу всех вас на следующем конгрессе, и все мы будем ОТ.
Спасибо.